Когда Александр Лукашенко начинает высказываться по общим вопросам, всегда возникает двойственное ощущение: то ли он валяет дурака, то ли передает тайные сигналы на волю. В последнее время к этому добавляется еще подозрение, что начальник Беларуси троллит своего московского собрата.
В этот раз он сообщил, что нужно непременно быть в диалоге с западными соседями:
“И с поляками надо разговаривать. Я поручал премьер-министру связаться с ними. Если они хотят, давайте разговаривать, налаживать отношения. Мы соседи, а соседей не выбирают, они от бога. Но у них 15 октября парламентские выборы и, конечно, им надо сейчас нагнетать, нагнетать обстановку для того, чтобы показать, что они правильно вооружали и перевооружали страну. Поэтому до 15 октября они вряд ли пойдут на какие-то существенные изменения, выгодные им и нам. Они многое требуют от нас и просят, но мы на это пойти не можем, потому что это противоречит нашим интересам”.
При этом Польша не виновата, проблемы, конечно, в американцах: “Польша не сама по себе нагнетает обстановку в регионе – ее подталкивают к этому Соединенные Штаты. Американцы сделали ставку на Польшу. Но поляки – люди не глупые. Это наши люди, славяне. Они все прекрасно понимают. Потерпим, посмотрим. Мы открыты для сотрудничества… Хоть завтра. Мы люди не агрессивные. Еще раз подчеркиваю: мы ни с кем не собираемся воевать. Я вам говорю это постоянно”.
Неагрессивный Александр Григорьевич, с чьей территории совсем недавно на Киев наступали российские части, взлетали бомбардировщики и ракеты, радушно протягивает руку польским соседям, на которых натравливает то беженцев, то собственных пограничников.
“Сейчас мы живем прежде всего за счет Востока – сотрудничаем с Россией, Китаем. Но не надо забывать о высокотехнологичном Западе. Они рядом, они наши соседи – Евросоюз. И отношения с ними терять нельзя. Мы к этому готовы, но с учетом наших собственных интересов. Поверьте, придет время – сейчас такая турбулентность, говоря на вашем языке, сложности большие – в 2024-2025 году, я уверен, произойдут серьезные изменения в мире в том числе”.
И тут с ним нельзя не согласиться: изменения грядут радикальные, и Лукашенко, конечно, хотел бы, чтобы они не затронули его самого, исключительного политического долгожителя. Для этого, понимает он, нужно, как бывало раньше, сделать вид перед “высокотехнологичным Западом” (кстати, что за намеки на низкотехнологичный Восток?!), что российские грехи – это российские грехи, а Минск тут вообще отдельно. Больше того, в лице его, Александра Лукашенко, Запад имеет уникальную возможность обо всем договориться, с учетом недоговороспособности Кремля.
Нужно сказать, что политическое долгожительство Лукашенко основывается на его исключительном ситуативном нюхе. И если сейчас “Рыгорович” заговорил о необходимости договариваться с Евросоюзом и, в первую очередь, с поляками, значит, что-то ему подсказывает, что пришла пора немного уравновесить обнимашки с Путиным, пусть и в риторическом поле.
Это примирительно заявление прозвучало на фоне двух новостей: о постепенном выводе подразделений вагнеровцев обратно в Россию и о перемещении десятитысячного военного контингента Польши к восточной границе. Трудно сказать, насколько Лукашенко верит в возможность польской интервенции, которой еще недавно пугал свой народ, но нельзя исключать, что его внезапное благодушие было продиктовано именно этими обстоятельствами.
Только, кажется, поздно. Шаги навстречу Путину были настолько решительными и настолько многочисленными, что вернуться назад, западнее, уже шансов нет. И за них придется отвечать.