Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев, перезагрузив отношения с соседями – Казахстаном, Киргизией, Таджикистаном и Туркменистаном, вышел на мировую арену с новой инициативой: связать Центральную Азию c Южной Азией, где проживает более 80 млн человек. Идея, которую глава Узбекистана предложил на международной конференции высокого уровня “Центральная Азия и Южная Азия: региональная взаимосвязанность. Вызовы и возможности”, заключается в развитии транспортно-логистической инфраструктуры, энергетической, торговой, производственной, инвестиционной, технологической и культурно-гуманитарной сфер. На открытии конференции Шавкат Мирзиёев обнародовал сразу несколько потенциальных проектов. Среди них – строительство железной дороги Термез (Узбекистан)-Мазари-Шариф-Кабул (Афганистан) -Пешавар (Пакистан). Все понимают, что с выводом американских войск из Афганистана назревает качественно новая ситуация.
Афганистан – государство с ключевым географическим положением, имеющее широкие торгово-логистические возможности для стран Центральной и Южной Азии, может соединить потенциал региона в большой экономический кластер. Но реализация этих планов упирается в стабильность в этой стране. По мнению первого заместителя председателя Сената Узбекистана Садыка Сафаева, “ситуация в Афганистане во многом связана с политикой региональных держав по их отношению к Кабулу”. В эксклюзивном интервью haqqin.az сенатор рассказал об отношениях Узбекистана с Афганистаном, взаимной торговле между государствами и о диалоге со всеми сторонами афганского конфликта.
– Когда задумывалась конференция, а это было более полугода тому, события в Афганистане не выглядели столь удручающе. Не помешает ли столь сложная ситуация в этой стране на реализацию целей?
– Если бы эта конференция не была тогда задумана, то в нынешних условиях она была бы еще более необходимой. Потому что как никогда раньше сегодня нужна платформа для обсуждения ситуации в регионе. Роль Центральной Азии в современном мире растет, это уже общепризнано. А Южная Азия, с огромным населением, экономическим потенциалом, в регион переместился основной вид промышленного производства. Эта синергия двух регионов может играть роль в глобальном развитии.
Но для развития сотрудничества Центральной Азии с Южной необходимы стабильность, предсказуемое развитие событий в Афганистане. Крупные инвестиции не поступят в страну, где имеет место неуправляемое и неконтролируемое развитие событий. Мы очень надеемся, что конференция создала платформу для обсуждения, для диалога, для вовлечения разных стран в реализацию крупных проектов в Афганистане. Сегодня эта дискуссия уже началась. Высказываются разные точки зрения. Востребованность этой конференции как раз и заключается в том, чтобы попытаться свести разные точки зрения. Все понимают, что нестабильность в Афганистане отбросит назад все региональные проекты, которые мы рассматриваем. Важно не допустить скатывания страны в хаос, важно не допустить повторения ошибок прошлого, когда Афганистан был брошен на произвол судьбы и стал источником проблем не только для региона, но и для всего мира. Мы всегда говорили, что на Афганистан надо смотреть не как на генератор проблем, а как на источник возможностей. Лучик надежды, который забрезжил сегодня, надо поддержать. Есть надежда на то, что общими усилиями удастся предотвратить сползание Афганистана в неуправляемые процессы. По крайней мере, мы все в этом заинтересованы. Востребованность этой конференции вызвана именно этим.
– США, Узбекистан, Афганистан и Пакистан договорились учредить новую площадку для переговоров по Афганистану. Рассматривается ли в качестве таковой Ташкент?
– Пока не ясно, но главное, чтобы площадка состоялась. Можно и не зацикливаться на старых традиционных формах, сегодня появилась диджитализация или онлайн. Если мы чему-то научились за время последней пандемии, это и есть проведение онлайн-конференций. Они более оперативны. Убежден, что реализация программ транспортного коридора, о котором столько говорилось в ходе конференции, – самый эффективный путь к миру. Там где есть торговля, есть и экономическое развитие, есть надежда на мир и на стабильное развитие. Война в Афганистане уходит корнями в социально-экономические проблемы, в отсутствие источников доходов для людей. В том числе и наркобизнес. Там, где наркобизнес, – там слабое правительство, там коррупция, там незаконная торговля оружием.
– На встрече с Мирзиёевым президент Афганистана Гани заявил о готовности сесть за стол переговоров с талибами, создать коалиционное правительство. Какая, на ваш взгляд, может быть форма соглашений, как достичь мира?
– Это вопрос к нашим афганским партнерам. Насколько мне известно, ответа на него пока нет. По крайней мере, я не знаю всех деталей. Но сам факт готовящихся в Дохе переговоров между афганскими сторонами уже позитивен. Мир в Афганистане – дело самих афганцев. Никто со стороны им его не принесет. Мы можем только способствовать этому. Хочу отметить, что руководство Узбекистана установило диалог со всеми сторонами афганского конфликта. Поддержание диалога внутри Афганистана было очень важным. И сегодня мы видим, что это было своевременное и правильное решение.
– Но талибы и официальная власть уперлись и не хотят идти на уступки друг другу…
– Сейчас вырисовывается готовность одной стороны к таким переговорам. Талибы тоже говорят, что готовы, но на определенных условиях. Для нас очень важно, чтобы эти условия отвечали будущему Афганистану. Понятно, что сегодня – это другой Афганистан. Это Афганистан, который привык уже к тому, что уважаются права национальных и религиозных меньшинств, женщин. Никогда ранее население северных провинций – узбеки, таджики, хазарейцы, не пользовались такими возможностями, как сегодня. Женщины тоже обладают совершенно другими правами. Действует парламент. Думаю, “Талибан” понимает, что ничего путного из ликвидации этих достижений не получится. Решение афганской проблемы требует огромного международного участия, инвестиций, сотрудничества. Для того, чтобы добиться этого, любая власть в Афганистане должна понимать, что должно быть рукопожатное правительство, которое уважает основные фундаментальные права, общепризнанные нормы, которые не могут игнорироваться. Поэтому любые переговоры о будущем Афганистана должны проистекать с учетом этих факторов.
– Как вы оцениваете способность талибов стать государствообразующей силой? Насколько едины делегации движения, которые приезжают в Москву или в Доху? Они представляют единый “Талибан”?
– Я не принимал непосредственного участия в диалоге с “Талибаном”. Но от коллег, которые с ним работали, знаю, что представители “Талибана” четко понимают: что мир изменился. Изменился и Афганистан, и они готовы воспринимать новую реальность. В любом случае, игнорировать “Талибан” нельзя. Это та сила, которая имеет большое влияние, и ясно, что она должна быть инкорпорирована в общеафганский мирный процесс.
– Посольство Афганистана в РФ распространило видеосъемку со сценами отрезания голов талибами и сопроводило ее комментарием о невозможности вести с ними переговоры. Получается, что одна часть движения хочет стать ведущей политической силой, стремится к изменению имиджа, а вторая – продолжает резню.
– Я видел это видео. “Талибан” – не однороден, нет сверхцентрализованного движения с единой идеологией. “Талибан” вбирает в себя и крайне радикальных, и достаточно умеренных людей. Я лично убежден, что процесс в Афганистане, прежде всего, должен быть внутриафганским, а внешние игроки должны помогать мирному процессу, как-то стимулировать его.