В обширном перечне проблем российской экономики есть одна, которую сами же власти признают главной. Это – кадровый дефицит, охвативший, практически, все секторы, включая даже ныне привилегированный ВПК – военно-промышленный комплекс.
На острую нехватку рабочей силы жалуются функционеры всех мастей и рангов, начиная от председателя Центробанка Эльвиры Набиуллиной и главы Министерства экономического развития Вадима Решетникова, и кончая помощником мэра какого-нибудь провинциального городка.
Абсурдность этой априори нерешаемой ситуации заключается в том, что ее создают сами же чиновники, проявляющие дурную активность и, словно бы, соревнующиеся между собой в бессмысленности и заведомой губительности своих решений.
Ну, как, к примеру, расценить указ губернатора Тульской области, согласно которому с 2024 года иностранцам будет запрещено трудиться в торговле табаком, алкоголем, в общепите и сфере пассажирских перевозок? Похожий запрет введен и в Челябинской области, где с 1 января обладатели чужеземных паспортов не смогут работать водителями автобусов и такси.
Как же понимать все происходящее?
У страны, что, избыток русских рабочих рук? Все продавцы в магазинах и таксисты исключительно местные? Или, быть может, в чем-то ущемляют местных или создают “нездоровую конкуренцию” мигранты из республик Центральной Азии? И как это сочетается с заявлением Максима Решетникова на пленарной сессии Форума социальных инноваций регионов, где он публично посетовал на нехватку человеческого капитала и призывал более активно привлекать в экономику трудовых мигрантов?
По словам министра, проблема дефицита кадров и специалистов, усугубляемая большим оттоком населения, присутствует “как на количественном, так и на качественном уровне”. Это тормозит развитие экономики и способствует росту зарплат, опережающему производительность труда. Причем России приходится конкурировать за центральноазиатскую рабочую силу с Китаем и Юго-Восточной Азией. Не случайно Решетников призвал проводить “осознанную политику по удержанию в стране лучших талантов из сопредельных стран”.
Между тем, в августе в Госдуму внесли законопроект, предусматривающий повышение в четыре раза стоимости патента для иностранных работников. Думские законотворцы мотивировали это необходимостью поддержать россиян в сфере занятости, а полученные средства использовать для снижения уровня безработицы среди граждан РФ (который и без того беспрецедентно низок – всего 3 процента!) и оптимизации миграционного контроля с целью пресечения теневой миграции.
Интересно, не так ли?
Выходит, правая рука государства не знает, что делает левая. Или не хочет знать. Одни представители высшего чиновничества ратуют за “удержание лучших талантов из сопредельных стран”, а другие – делают всё, чтобы в России и духа их не было.
Причем последние явно побеждают. По словам главы узбекской диаспоры Москвы Бахрома Исмаилова, около 50 процентов трудовых мигрантов из Узбекистана собираются покинуть РФ. В основном, речь идет о работниках розничной торговли, общепита, клининговых компаний и курьерах. Дело не только в ужесточении законодательства, но и в серьезном ослаблении курса рубля: если в декабре 2021 года за один доллар США давали 74 рубля, то в октябре 2023 года – уже 92. То есть, те зарплаты, которые мигранты имели на родине, во многом сравнялись с их сегодняшней зарплатой в России (для справки: в 2021 году средний доход трудовых мигрантов составлял 47 тысяч рублей).
Черная воронка на рынке труда
“Казалось бы, что, поскольку у России огромная территория и почти 77 миллионов человек трудоспособного населения, на ее экономике никак не отразятся ни массовая мобилизация, ни массовая релокация граждан за рубеж, – говорит доктор экономических наук Игорь Липсиц. – У моих коллег есть неформальная шутка, что лучший вариант экономики – это три семерки. Только речь не о коньяке, а об инфляции в 7 процентов, росте ВВП в 7 процентов и о безработице в 7 процентов. Ничего такого в России не наблюдается. Судя по свежим данным Центробанка, мы выходим на темпы годовой инфляции в 11-12 процентов. Нынешний уровень безработицы в 3 процента означает, что найти свободные рабочие руки невозможно, что переток кадров между отраслями слишком высок, поскольку люди идут туда, где платят больше. То есть, в оборонку. Тогда как гражданский сектор крутится из последних сил”.
Но привлекать людей из-за границы, чтобы закрыть эту “черную воронку” на рынке труда, вызванную убылью сотен тысяч специалистов в 2022 году – тоже не вариант.
Во-первых, потому, что девальвация рубля резко снизила привлекательность РФ, как страны, где можно хорошо заработать. В пересчете на национальную валюту, это уже явно не те деньги. Во-вторых, в России оседают, в основном, работники низкой квалификации, за счет которых нельзя восполнить дефицит высококвалифицированных специалистов. В-третьих, сами республики Центральной Азии нуждаются в рабочей силе, поскольку там падает рождаемость, растет число пожилых граждан и ухудшается демография. В-четвертых, Китай активно вербует работников в сопредельных странах, предлагая неплохие деньги.
“И наконец, – напоминает Игорь Липсиц, – приезд в Россию – уже не очень дешевое удовольствие для гастарбайтеров, которым приходится оформлять массу документов и сталкиваться с дополнительными затратами. Раньше приезжие выходили из положения, принимая гражданство РФ, а теперь за паспорт надо платить призывом на “спецоперацию”. Так лучше уж предпочесть Китай, где зарплаты не меньше, зато на войну никто не отправит!..”
Системный парадокс
Как следует из опроса Центробанка, нехватку в сотрудниках, прежде всего, высококвалифицированных, испытывают 60 процентов российских компаний. Наиболее сложная ситуация наблюдается в машиностроении и химической промышленности, то есть, в стратегически важных отраслях. Для удержания и привлечения персонала предприятия активно повышали зарплаты, что, в свою очередь, привело к усилению инфляционного давления, констатирует регулятор. По его данным, нарастают и кадровые диспропорции между различными секторами экономики: люди, занятые в сферах торговли, услуг и сельского хозяйства, переходят в строительство и обрабатывающую промышленность (читай – ВПК). Которая, как отмечает Центробанк, “стала главной отраслью-реципиентом, привлекающей трудовые ресурсы из других секторов в большинстве макрорегионов”.
“Агропромышленному комплексу не хватает 200 тысяч человек, и это для него серьезная болевая точка”, – заявила замминистра сельского хозяйства Оксана Лут.
Что ж, по ряду причин дальше будет только хуже. Молодежь, заканчивая школу, чуть ли классами уезжает в города, власти не заботятся о том, чтобы подготовить новые кадры (в сельских школах не учат фермерскому делу), крупные агрохолдинги, фактически, разоряют деревни, используя бригадный метод, высокопроизводительную технику, приманивая к себе людей хорошими деньгами (к примеру, механизатор получает 100 тысяч в месяц, а иногда больше), и порождая на местах кадровую пустоту.
По словам Дениса Шумских, главы крестьянско-фермерского хозяйства “Березка” в Челябинске, они испытывают проблемы и с зарплатами, и с финансированием, поскольку государство ужесточило политику в отношении АПК, повышая раз за разом экспортную пошлину на пшеницу твердых сортов (с 15 ноября она составит 4544,9 рублей за тонну). В итоге, экспортеры перестали забирать зерно у фермеров, рентабельность хозяйств упала, а издержки – выросли.
“Если эта политика будет продолжаться, то рано или поздно работать на селе будет некому, – утверждает Шумских. – У нас кризис платежей, уже пошли просрочки по кредитам. Люди ищут, где лучше, а лучше сейчас жить в городе, работать на заводе, там зарплата надежная, стабильная, не зависит от погоды, плюс условия труда в закрытом помещении”.
Таким образом, в случае с АПК наблюдается тот же системный парадокс, что и в остальных секторах: с одной стороны, государство устами своих представителей (Оксана Лут) обозначает проблему кадрового дефицита, а с другой, именно государство с его ведомственными, чиновничьими мерами её и создает.
Впрочем, разве не объяснил это еще в XIX веке писатель, журналист и надворный советник Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин, написавший в своих “Губернских очерках” и сатирическом романе “История одного города”: “Корень зла – это государство и государевы люди”?
Тема нехватки рабочей силы не только неотделима от всего комплекса пороков российской экономики, но и порождена ими. Это и демографическое старение, и неэффективность предприятий и государственных институтов, и тотальная коррупция, и абсолютное доминирование государства над частным бизнесом, и правовая незащищенность малого и среднего предпринимательства, и отсутствие конкуренции, и низкая технологичность, и хроническая слабость рубля, и гипертрофированная роль ВПК, и бедность основной массы населения, и много чего еще.
В 2022 году на всё это наложились два события, связанных со “спецоперацией” – всплеск эмиграции и частичная мобилизация. Сферу занятости покинули сотни тысяч людей активного трудоспособного возраста. В результате, только за год резко сократилась число молодых кадров: работников до 30 лет стало меньше почти на 0,9 миллиона, а до 35 лет – на 1,3 миллиона человек.